Поле
Война уже ушла из их деревни,
Фронт далеко, раскатов не слыхать,
Но смерть кружит вокруг незримой тенью:
На поле мины, поле не вспахать.
Уже весна, и скоро время сеять,
А поле зарастает лебедой,
И только ветер меж воронок веет,
Пахать нельзя-хоть плачь, хоть волком вой.
Но вот однажды вечером туманным,
Пришёл в деревню лейтенант седой.
Был молчалив, и всем казался странным,
Пришёл, чтоб встать в деревне на постой.
Узнав про поле, не сказал ни слова,
Кивнул каким-то мыслям головой,
Взгляд сделался задумчиво-суровым,
И вышел за околицу, как в бой.
Он до темна таскал к опушке мины,
От пота слипся чуб его густой,
Туда-обратно, до куста калины,
И с до крови закушенной губой.
Назавтра он опять ушёл с рассветом,
Чтоб поле излечить от ста смертей.
Его война была на поле этом,
Его сраженье, что всего важней.
Он был сапёр. Контужен, комиссован,
Семья погибла, дом его сгорел.
Лишь двадцать лет, и даже не целован,
И по другому жить он не умел.
Он подорвался на последней мине,
И ахнул, тишину порвав, фугас.
Кто б не ошибся в этой паутине,
А лейтенант ошибся только раз.
На скромный обелиск, что рядом с полем,
Фуражку положили к орденам,
Как будто он последней своей волей
Хотел смотреть, как пашут трактора...
Юрий Никитенко
